Обитель милосердия. Жизнь после отца Софрония

Тогжан Калиаскарова, Vласть

Фото Данияра Мусирова

Официально детскому дому с новым лучистым названием «Солнышко» — всего несколько месяцев. Здесь живёт более 80 несовершеннолетних казахстанцев. Vласть знакомила своих читателей с этими детьми в одном из своих зимних репортажей. Тогда воспитанников называли «детьми приюта отца Софрония». После его отъезда в приюте — изменения. Репортеры Vласти вновь навестили место, которое неофициально называли «обитель милосердия».

Сегодня экс-приют отца Софрония имеет законный статус и юридическое название «Частный детский дом «Солнышко».

По закону в детском доме «Солнышко» не могут проживать дети, у которых есть родители. Родители 33 воспитанников находятся в розыске.

Детский дом «Солнышко» и дом престарелых и инвалидов принадлежат благотворительному корпоративному фонду «Радонеж», президентом которого является Евгений Бобылев, настоятель Свято-Сергиевского храма.

Вести переговоры с новым руководством детского дома мы начали за неделю до приезда — новому руководству, в отличие от старого времени на то, чтобы одобрить журналистов в стенах приюта потребовалось больше. На неделю.

Нас встречает директор детского дома «Солнышко» Ирина Смирнова, которая, правда, приносит извинения, за длительный период согласования — лишком много дел накопилось у администрации. Не до гостей.

Ирина Георгиевна — бывший директор одной из алматинских школ, приступила к обязанностям руководителя детского приюта в феврале текущего года, сразу после смены власти в приюте.

С первого взгляда — в глаза бросился ремонт, произведена полная перепланировка здания. Сегодня в детском доме — 86 воспитанников. Мы идём по коридору — тишину разрезает шорох шагов, пожилая женщина, опираясь на трость смотрит на нас с интересом.

«Это баба Неля пришла из дома престарелых. Она вообще не может жить без общения с детьми. Каждый её день начинается здесь, рядом с детишками, она нескольких наших детей сама выходила, её все называют «любимой бабулей», — рассказывает Ирина Георгиевна, показывая в сторону комнаты, где складывали паззлы самые маленькие жители детского дома, дети постарше ждали нас в соседней комнате. Здесь они смотрят советские мультфильмы. Тишину, непривычную для места, где живут дети, директор детского дома объясняет тем, что сейчас в приюте — всего 30 ребят, остальные разъехались по детским лагерям, а некоторых на лето забрали родители.

«Я так думаю, что с каждым днём в нашем доме будет меньше детей. Каждый день мы разговариваем с родителями, ведём профилактические беседы. Иногда я, возможно, теряю чувство такта и спрашиваю у родителей напрямую, почему нормальная, полноценная семья оставляет своего ребёнка в приюте. Я не могу этого понять и стараюсь говорить родителям, что пока они решают свои проблемы, их ребёнок растёт, взрослеет, а они не видят этого, не видят маленьких мелочей, которые очень важны для любой матери и любого отца. Чтобы мы не делали, как бы мы не любили этих детей, все равно каждый ребёнок тянется к своим родителям, любит их», — рассказывает Ирина Смирнова, вытирая слезы.

В приюте сейчас работает 56 человек, после отъезда отца Софрония в детском доме появились новые воспитатели с профильным — педагогическим образованием. Также из новшеств — бассейн, в котором, по словам Ирины Георгиевны, дети проводят много времени, во дворе — подаренные детскому дому лошади для проведения иппотерапии, и ещё — хорошие отношения с отделом опеки Илийского района Алматинской области.

«Даже удивительно, что предыдущему руководству не получилось наладить хорошие отношения с отделом опеки. Не хочу углубляться в это все. У нас непринято обсуждать дела отца Софрония. Детям объясняли, что батюшка уехал работать в другую страну, что он их любит и помнит. Я не пыталась занять его место. Я очень уважаю отца Софрония. Поначалу было сложно, сейчас дети привыкли ко мне», — говорит новый директор.

Тема религиозного воспитания, из-за которого начались в своё время проблемы отца Софрония, для Ирины Смирновой — не из приятных. Она лаконично отвечает — сама человек светский, сейчас тема религии для воспитанников закрыта, и вообще — осуждать тут нечего, все наладилось. Девочки, живущие в детском доме, действительно, сняли косынки и длинные юбки, в которых мы увидели их в прошлый наш визит к отцу Софронию. В детском доме начался обед. В меню для «солнечных» детей — гречневый суп и фаршированный перец.

Дом престарелых и инвалидов

Мы с удовольствием навестили героев предыдущего репортажа и Ирину Кулеву, директора Дома престарелых и инвалидов, который находится на одной территории с детским домом «Солнышко». Она радостно нас встречает, а затем делится новостями, уже не весёлыми.

— Помните 86-летнюю Акимжан-апа, от которой отказалась родная дочь? Недавно она нашла своих родственников, которые живут в Алматинской области, в посёлке Узун-Агаш. Получив от руководства дома престарелых разрешение на выезд из приюта, Акимжан-апа поехала навестить родных.

«Лучше бы не ездила, честное слово! Родственникам апашки от неё кроме денег ничего не надо было. Она приехала назад в Дом истощенной, измученной, несколько дней мы её выхаживали, лечили», — добавляет Ирина Семеновна.

А другая бабушка, которую недавно забрала из приюта родная дочь, скончалась в психиатрической клинике, в которую попала вскоре после возвращения в родной дом. Подобных историй здесь много. По слова Кулевой, так называемый «хоспис», который есть в доме, никогда не пустует. В прошлый раз «в свой последний путь» там готовилась баба Тома, в этот раз баба Галя...

В отличие от детского дома, в доме престарелых все по-прежнему. В какой-то момент появляется ощущение, что мы никуда не уезжали. Те же лица, те же скорбные судьбы и смиренное отчаяние. Жителям дома, которые очень переживали за судьбу отца Софрония, сообщили, что батюшку перевели на другую работу.

«Тяжело им было, скучали по нему, бабушки даже плакали, у всех давление подскочило. Но как говорится, власть меняется, а люди-то остаются. Так и мы остались, живем, — говорит Ирина Семеновна. Ей вообще разборки «наверху» важны намного меньше, чем насущные проблемы — «людей похоронить по-человечески».

С президентом благотворительного корпоративного фонда «Радонеж» Евгением Бобылевыв встретиться нам не удалось, он в отличие от отца Софрония в приюте бывает редко. Помимо работы в фонде, у Бабылева много обязанностей в храме, в котором он несёт службу.